Боец Александр Чернобай: "Жена осталась в плену, и сейчас я даже не могу сказать, где она…"
Поделиться
Старший лейтенант ВЧ 3057 НГУ Александр Чернобай пережил осаду "Азовстали" и российский плен, куда попал вместе с женой. Военного удалось вернуть, а его возлюбленная до сих пор находится в неволе.
О том, каким был Мариуполь до войны, как он еще в 2014 году пошел добровольцем, как сейчас сам воспитывает двойню и как по возвращении жены они будут наполнять уютом свою новую квартиру, полученную от Благотворительного фонда Вадима Столара, Александр Чернобай рассказал в интервью Новини.LIVE.
— Расскажите о себе — когда решили стать военным?
— После того как прошел срочную службу, я уже и не думал надевать военную форму. Меня тянуло к технике, автомеханике. Но в 2014 году, когда россия начала войну на Донбассе, я пересмотрел свою позицию, собрал вещи и пошел в военкомат. Там мне сказали ждать, но в конце концов я смог попасть на фронт добровольцем.
— То есть это был зов души?
— Именно так.
— Как Вы вообще почувствовали, что нужно идти воевать? Помните этот момент?
— Тогда было много разговоров, но я понял, что должен действовать. Так что сказал жене, что еду работать вахтовым методом, собрал вещи и ушел.
— А когда жена все-таки узнала правду? И как отреагировала?
— Через месяц мы вели колонну военной техники, и наш путь проходил через мой город. Поэтому я ей позвонил по телефону и попросил выйти, чтобы мы хотя бы полчаса побыли вместе. Она вышла, увидела всю технику и, конечно, все поняла.
— Давайте с 2014 года перенесемся в 2022-й. Где Вы были 24 февраля, что почувствовали и как объясняли, что происходит?
— Мы находились в Мариуполе. Лично я и другие наши ребята этого ожидали. Наше подразделение с 2014 года готовилось к этому, потому что знали, что когда-то полномасштабное вторжение произойдет, и его не избежать. Потому что понимали, что россия не остановится.
— Если уж упомянули Вашу жену, расскажите о ней подробнее.
— Познакомились мы в 2013 году в День влюбленных — в интернете. Я работал в личной охране, было достаточно много свободного времени, поэтому сидел в телефоне и переписывался с друзьями, знакомыми. Так и с ней познакомились. А потом встретились — и уже остались вместе.
— Как развивалась ваша история любви?
— Скажу одним словом — бурно. Мы были вместе повсюду. У нас были общие интересы, мы вместе тренировались, ходили в кино, ездили на экскурсии — друг от друга не отходили. До того момента, когда я пошел на войну.
— Есть ли у Вас какое-нибудь любимое блюдо, которое жена готовит?
— Это трудный вопрос, ведь она очень любит готовить. Все, что жена готовила — было вкусно, и я все с удовольствием ел. У жены все всегда получалось хорошо, потому что у нее такие руки.
— Я знаю, что сейчас у вас нелегкая ситуация с женой. Расскажите, где она сейчас?
— Жена осталась в плену. И сейчас я даже не могу сказать, где она...
— Расскажите о ваших детях, когда они появились на свет?
— Детки у нас появились в конце 2019 года. Узнал я, что буду отцом, когда мы были в Бахмуте, и для меня это был шок. Я военный, все время чем-то озабочен, ничего вокруг не замечаешь, а тут такая новость. А когда еще узнал, что будут одновременно и мальчик, и девочка! Но это был приятный шок. Я был счастлив, буквально летал на крыльях, старался при первой возможности приезжать домой хоть на час-два, хоть на сутки. Рожали мы в Мариуполе.
Потом пришлось вызывать бабушку, потому что с двумя детьми и моей службой было тяжеловато. Более того, детки родились семимесячными. Снимали квартиру, жена была в декретном отпуске, а потом вышла на работу, и мы уже вместе работали — как дома, так и на службе.
— Как вы любили проводить время с семьей, были ли какие-то семейные традиции?
— Мы за здоровый образ жизни. Например, каждый вечер, в любую погоду, мы вместе выходили гулять, у нас были свои маршруты. Еще одна как бы традиция, которая у нас была заведена с самого начала: кто первый встал — тот готовит кофе. А другой уже просыпается с кофе.
— Мы говорили с Вами о Мариуполе. Это Ваш родной город или Вы туда переехали?
— Сами мы из Кременчуга, а в Мариуполь переехали в 2015 году. И уже там планировали остаться.
— Что от Мариуполя сейчас остается с Вами?
— Это боль, страх, нервы. Желание что-нибудь сделать, но невозможность это воплотить. Авианалеты, обстрелы, гражданские, которым ты не можешь помочь, — это страшно.
— Но Вы хотели бы вернуться в Мариуполь?
— Да, хотел бы. И я готов приложить усилия для того, чтобы Мариуполь стал таким, каким он был, потому что это был очень красивый город. Там осталось очень много наших воспоминаний.
— Расскажите, как Вы попали в плен?
— В плен мы попали по приказу командования. Мы находились на "Азовстали". Был приказ, что мы выполнили поставленные задачи, и для сохранения жизней военнослужащих должны сложить оружие и выходить.
— Каким был первый день в плену?
— Было ничего не понятно. Нас было в пять раз больше, чем позволяла площадь помещения, где нас содержали. Были разные роды войск: морская пехота, пограничники, мы, еще кто-то... Была сплошная неразбериха, и никто не мог объяснить четко, что нас ожидает.
— Что поддерживало Вас в тот момент, какие мысли?
— Дети. Только дети. Потому что когда была возможность, мы отвезли детей, и они были у опекунов. А нам очень хотелось возвратиться и воспитывать детей самим. Также держаться помогала надежда, что всех нас вытащат оттуда.
— Как долго Вы были в плену?
— Более четырех месяцев.
— Вы помните тот момент, когда узнали, что Вас из плена освобождают, а жена остается?
— Там нет такого понятия, как "узнать". Приходят, зачитывают список, 10 минут — и на выход. Вот сначала зачитали мою фамилию и имя, а потом снова читают мою фамилию.
Я уже обрадовался, что это моя жена, но дальше зачитали имя, и оказалось, что это тоже мужчина, тезка. А жены в списке не было.
И когда я это осознал, у меня был просто ступор. Я не мог думать, говорить, не знал, что делать. Я ведь ей обещал, что она выйдет быстрее меня, что она будет с детьми, а я потом вернусь. Но вышло наоборот.
— Вам дали попрощаться с женой?
— Нет, там такого нет. Мы только автобусом туда ехали вместе. А дальше мужчин и женщин держали раздельно.
— Так когда Вы в последний раз виделись?
— Это было еще летом. Была такая возможность, когда девушки работали на прополке, а мы видели их в окно. Пообщались жестами на расстоянии 50-60 метров— и были рады даже этому.
— Как справляетесь с детьми без жены?
— Честно говоря, очень тяжело. Я как молодой отец и половины не знаю, многое не умею. Конечно, учусь, но за все волнуюсь, поэтому не могу нормально спать.
— Как дети реагируют на отсутствие мамы, как Вы объясняете им, где она?
— Я дома на стене развесил десяток фотографий с ней, с детьми. Они видят ее постоянно, и это немного легче. Конечно, они часто спрашивают, где мама. Говорю, что она — на работе, но скоро обязательно приедет.
Когда у детей был день рождения, то я привез подарки и сказал, что это от мамы, но она сама не успела приехать. Дети ее очень ждут!
— О чем сейчас мечтаете?
— Сейчас мечта одна — увидеть жену, обнять ее.
— До войны жили в Мариуполе в своей квартире?
— Нет, все на съемных. Когда дети появились, то труднее было найти квартиру, ведь многие не хотят сдавать семьям с маленькими детьми.
— А где Вы живете сейчас?
— Живем вместе с бабушкой в ее двухкомнатной квартире. Конечно, это не очень удобно. Но скоро ситуация изменится к лучшему.
— Расскажите поподробнее, как же?
— Мы с женой изначально мечтали о собственном жилье. Но боевые действия, потом переезды, потом военная служба… Так что все как-то не складывалось. Однако сейчас мне позвонили и рассказали о возможности получить жилье от Благотворительного фонда Вадима Столара. Конечно, я очень рад. И очень жду жену, чтобы поделиться радостью с ней, чтобы она знала, что у нее наконец-то есть свой, собственный дом. Где будет такая кухня, как она мечтает. Много растений, как она любит. Детская комната с большим телевизором — потому что для малышей это счастье.
— Это замечательно! А что еще обязательно должно быть в Вашей квартире?
— Для ответа на этот вопрос мне нужна жена, потому что мы всегда, еще раньше, на съемных квартирах, только вместе решали и имели общее видение, как и что должно быть.
— Уже представляли, как будете встречать жену, готовитесь к этому?
— Нет, но когда я последний раз ее видел, то сказал ей, что когда мы вернемся, обязательно пойдем и обвенчаемся.
— Напоследок интересует Ваше мнение, что, как Вы считаете, изменится после войны, что у нас будет такого, чего не было раньше?
— Это тоже сложный вопрос, потому что на самом деле уже все изменилось. И каждый из нас по отдельности тоже. Лично у меня поменялись ценности. Я вижу, куда нужно вкладывать максимально, — это дети, это жена, это наша семья.
Читайте Новини.LIVE!
